Фашистская арифметика
Согласно справке председателя комиссии по учету ущерба, до оккупации Бобруйска (до 28 июня 1941 г.) население города составляло около 90 тысяч человек. За время оккупации райцентр был совершенно разрушен, а после освобождения в населенном пункте осталось проживать не более тысячи человек.
– С целью массового уничтожения населения оккупантами применялись расстрелы, истязания в концлагерях, тюрьмах и гетто, где умирали от голода и холода, людей заражали смертельными инфекционными заболеваниями, в ходе карательных операций сжигались целые населенные пункты вместе с жителями, – рассказал прокурор отдела прокуратуры Могилевской области Руслан Круповес. – Так, на территории Бобруйска нацисты создали 14 лагерей смерти.
Один из лагерей действовал на территории Бобруйской крепости. За время его существования уничтожено не менее 60 тысяч военнопленных и мирных жителей. Во втором (в районе аэродрома) содержалось около 50 тысяч человек. Было 4 пересыльных пункта (Березинский форштадт, ул.Комсомольская, 30, ул.Октябрьская (район костела), ул.Костельная), 4 трудовых лагеря (между ул.Советской и Социалистической, рыночная площадь, ул.Рыночная, 19, ул.Урицкого) и 2 тюрьмы (ул.Пушкинская, 20, нынешнее СИЗО-5).
– Особенно жестоко расправлялись оккупанты с советскими военнопленными, к числу которых германское командование приказало относить всех, кто встречался в непосредственной близости от мест военных действий, а также всех трудоспособных мужчин в возрасте 16–55 лет, – продолжает Руслан Круповес. – Издевательства над людьми были дикими и изощренными.
Из стенограммы Военного трибунала Минского военного округа (1946 г.)
Обвиняемый Рольф Бурхард:
– Из Рогачева наша местная комендатура прибыла в Бобруйск 21 ноября 1941 года и проработала здесь до самого разгрома немецких армий (до 28.06.1944 г.). Режим, установленный по приказу местного коменданта начальником полиции, в трудлагере был весьма жестким и тщательно поддерживался полицаями. За время существования лагеря (более 2-х лет) через него прошло около 4 тысяч граждан. Человеку выдавалось 100–200 г хлеба в сутки, который и то умудрялись воровать полицейские. Люди массово умирали от голода. Избиения и даже убийства заключенных были частыми. Я вспоминаю один случай. Вечером мне доложили, что с работ вернулось на два человека меньше, чем выслали утром. В рапорте было сказано, что двое заключенных пытались бежать и за это расстреляны. Но выражение «расстрелян при попытке к бегству» часто употреблялось и в тех случаях, когда вовсе не было никакого побега, а люди просто умышленно уничтожались. Также из этого лагеря люди направлялись на каторжные работы в Германию и в разные немецкие военные организации и части.
Обвиняемый Карл Лангут:
– 15 августа 1941 года мы прибыли в Бобруйск и 18-го уже приняли лагерь с 18 тыс. военнопленных, а через 3 месяца в нем уже насчитывалось 60 тысяч. Я стал первым офицером лагеря №131 (находился возле станции Березина), который был рассчитан на 3 тысяч человек максимум. Местная комендатура долго не выделяла нам дополнительных помещений. Впоследствии отвела 18 бараков, в которые перевели 20 тысяч человек. В связи с тем, что пленных практически не кормили, они сходили с ума, выходили к проволочному заграждению и просили их расстрелять. Для борьбы с «перенаселением» лагеря мной была подготовлена провокация среди заключенных, заключавшаяся в поджоге лагеря. Причем надо было обставить дело так, как будто военнопленные сами устроили поджог с целью побега. В результате погибло большое количество заключенных. 4 или 5 ноября 1941-го ко мне пришел комендант лагеря подполковник Редер и сказал, что командование отказалось давать транспорт для отправки военнопленных в Германию, поэтому позже полковник Штурм дал приказ уничтожить военнопленных лагеря №2. Их было 18 тысяч. Поджогов было устроено несколько. Оставшихся в живых уже в декабре 41-го перевозили в другой лагерь на открытых платформах. Около 3,2 тыс. военнопленных замерзли в пути, их трупы были сброшены под откос. Такой способ переброски военнопленных в зимних условиях практиковался часто. Так, в январе 1942-го в Бобруйский лагерь №131 прибыл эшелон с замерзшими людьми из направления Гомель–Брянск. В эшелоне было 600 человек больных и раненых, из них 200 замерзших. Их тела были закопаны в большой могиле восточнее лагеря.
Обвиняемый Молл Рейнгард:
– Являясь комендантом Бобруйска и местечка Паричи, я отдавал приказы об арестах, истязаниях и расстрелах, организовывал карательные отряды для расправ над мирным населением под предлогом борьбы с партизанами. В подчиненном мне Бобруйском рабочем лагере были плохие условия. Всех, ставших нетрудоспособными, я передавал в органы СД для уничтожения. Утвердил около 2 тысяч представлений местных карательных органов о расстрелах и применении других репрессий к советским гражданам. Одним из карательных способов было принуждение мирного населения производить разминирование шоссейных дорог путем боронования. Также при моем содействии свыше 10 тысяч советских людей было отправлено в рабство в Германию.
Свидетель Нина Фроловна Макаренко, 1911 года рождения:
– В мае 1944 года я была арестована немецкой контрразведкой и помещена в бобруйский лагерь между улицами Советской и Социалистической. 10 дней меня пытали электрическим током, травили собаками, а потом бросили в трудлагерь. Когда привели в камеру – крошечную комнату, где не было возможности не только лечь, но и сесть, – в ней было 14 человек. Помню расправу над арестованными. Людей вызывали по списку из камер в коридор, избивали, связывали руки колючей проволокой и вталкивали обратно в камеру. Наутро арестованных погрузили в машины и повезли по Пушкинской улице, вверх к Яловикам (ныне пос.Еловики на территории Бобруйска), и расстреляли.
Свидетель Лидия Адамовна Михеева, 1919 года рождения:
– В начале октября 1942 года я отправилась в деревню за продуктами, но была задержана в 8 километрах от Бобруйска и доставлена в город на Пушкинскую улицу в гестапо. Во время допроса мне предъявили обвинение в том, что я связана с партизанами и долго заставляли в этом сознаться. Я отказывалась. Тогда по распоряжению немецкого следователя мне нанесли 25 ударов плетью и отправили в камеру. После этого за мной пришел полицейский и забрал в местную комендатуру. Примерно через полчаса вошел немец Бурхард, открыл большую книгу, записал мои данные и направил меня на работу в лагерь, где я рыла окопы на аэродроме. Во время моего пребывания в лагере там содержалось примерно 750 человек. У всех были вши и различные заболевания, от которых люди опухали и умирали. Помню, как в середине октября 1942 года в 3 часа ночи приехал Бурхард с жандармами. Заключенных с вещами выгнали на улицу. Начальник лагеря начал зачитывать список людей, среди которых были и дети, которым необходимо было отходить в сторону. Всего вышло порядка 400 человек. Остальных запустили обратно в барак. Наутро, когда все поднялись идти на работу, половины людей в лагере не было... В конце октября начальник лагеря снова зачитывал список, я оказалось в нем. Нас направили в концлагерь в Германию в город Бранденбург, где я пробыла до 27 апреля 1945 года. 
Шталаг на территории Бобруйской крепости. Штала́г (от нем. Stammlager – основной лагерь) – общее название лагерей вермахта.
Боль, пронесенная через десятилетия
А вот показания людей, допрошенных в качестве потерпевших в ходе расследования уголовного дела о геноциде белорусского народа.
М.М.Сергейчик:
– Мне было 11 лет, когда началась война, и почти сразу нашу деревню сожгли, многие погибли. Оставшиеся в живых ушли в лес, где примкнули к партизанскому движению. В один из дней 1942 года я с сестрами ехала в объезд реки в другой лес. На переправе нас заметили немецкие солдаты. Сказали, что мы скорее всего партизаны, и усадили нас в кузов машины. Мы думали, что нас убьют, но привезли в тюрьму у Бобруйской станции, в лагерь для военнопленных, в котором я содержалась 2,5 месяца. Нас почти не кормили, а охранники систематически избивали. Просто так, без повода, и всегда веселились от этого.
А.Н.Лазакович:
– Родилась я в д.Пацева Слобода Кировского района. Была маленькая, но вспоминаю, как к нам домой зашли немцы и вывели на улицу. Согнали много людей и повели пешком в Кировск. Там повесили каждому на шею табличку с номером и отвезли в Бобруйск, разместив на территории, где сейчас расположено СИЗО №5. Так получилось, что через много лет после войны я 22 года работала завскладом в этом СИЗО. Хорошо знаю расположение помещений и могу предположить, что нас содержали там, где сейчас прогулочный дворик.
Т.Н.Ткачёва:
– Я родилась в д.Пересопня Кличевского района. Деревню сожгли, а мы с мамой оказались в концлагере. Мне было мало лет, поэтому об ужасах содержания знаю со слов матери. Она рассказывала, что нас и сельчан колонной погнали в Бобруйский концлагерь №132, который располагался в здании нынешнего следственного изолятора. Того, кто не мог идти, расстреливали на месте. В лагере людей морили голодом, били, расстреливали. Мать говорила, что как-то не уследила, я подошла к немецкому солдату и попросила у него добавки еды, он засмеялся и наотмашь ударил меня плеткой.
– Согласно архивным документам, одним из мест массового истребления советских граждан является д.Еловики, – рассказала старший прокурор отдела прокуратуры области Елена Лосева. – В соответствии с актом ЧГК по Бобруйской области, данное место располагалось в 4-х км от Бобруйска (автодорога Бобруйск–Минск). Расстрелы производились ежедневно на протяжении 1941–1943 гг. В целях сокрытия следов своих злодеяний немецко-фашистские захватчики осенью 1943-го и в начале 1944-го в деревнях Каменка, Еловики и возле еврейского кладбища производили массовое сожжение извлеченных из могил трупов. Оставшиеся погосты оккупанты тщательно замаскировывали, обустраивая на них проезжие дороги или поля зерновых культур.
Жертвы фашистов
Фашистская арифметика
Три арийца способствовали уничтожению минимум 30 тысяч человек:
Молл Рейнгард – 12 тысяч советских граждан убито, угнано в рабство;
Рольф Бурхард – по его указанию или при непосредственном участии было уничтожено или угнано в рабство более 25 тысяч;
Карл Лангут способствовал уничтожению свыше 7 тысяч человек.
– Для нас это была не просто Вторая мировая война, а Великая Отечественная – героическая борьба за свою свободу и государственность, за свою землю. Расследование уголовного дела, несомненно, является данью памяти погибшим и безвинно уничтоженным гражданам нашей страны. Одновременно оно нацелено на обеспечение соблюдения принципов неотвратимости ответственности, восстановление исторической справедливости. Очень важно продолжать рассказывать о реальных фактах геноцида. Только так мы сможем избежать трагического повторения истории в будущем, – резюмировал заместитель прокурора Могилевской области Андрей Волков.
Юлиана ШУПЛЕЦОВА.
Фото Белорусского госархива
кинофотофонодокументов.
В тему
Почти три года назад в Беларуси произошла попытка государственного переворота. Первые же расследования показали, что именно неонацисты, «выращенные» на Западе, в Украине, в странах Прибалтики, стали одним из элементов той ударной силы боевиков, которые шли в первых рядах в августе 2020-го. Об этом рассказал Генеральный прокурор Республики Беларусь Андрей Швед телеканалу «МИР».
– История развивается по спирали, и сегодня – новый виток эпидемии фашизма, – отметил руководитель ведомства. – Это родилось не на пустом месте. Надо понимать, что в 1945-м нацизм не был искоренен, десятки тысяч нацистских преступников бежали в США, Канаду, Латинскую Америку, для того чтобы там спокойно жить и помогать властям «воспитывать» поколение идеологически подкованных новых фашистов. И сейчас при финансовой поддержке некоторых правительств развернулся их второй поход на Восток. Цели и задачи при этом не поменялись…
