Памяти Станислава Говорухина
«Кто-то не считает своей историей только историю Советской России, кто-то ее начинает именно от Царя Гороха и он сроднен с этой историей. А ностальгия? Ну что ж, ностальгия по советским временам у многих присутствует, и у меня в частности. По тому, каким было общество тогдашнее, по тому, какой была милиция тогдашняя. Вот, скажем, персонажи из всенародно любимого фильма Жеглов и Шарапов – они же тогда были в каждом отделении милиции в те годы, скажем, даже при страшной тирании. В каждом городе были Шараповы, Жегловы. Сейчас никого нет, не осталось. Конечно, должна быть ностальгия. Потом за эти годы произошло такое падение нравов, произошла нравственная революция, что нормальный человек ну обязан просто вспомнить вот эти 60-е, к примеру, годы, по-моему, самые, по-моему, замечательные годы в истории ХХ века…
За эти двадцать лет произошла не только буржуазная революция, произошла еще криминальная революция и произошла нравственная революция. Вот почему люди ностальгируют по тем годам, а вовсе не по Сталину и не по всем этим партиям».
Это цитата из одного интервью со Станиславом Говорухиным. Мне думается, что все споры о Говорухине, его поступках и взглядах последнего времени пусты и наивны. Он не вписывался ни в одну из эпох, в которых жил. Более того, он никогда не стремился «попасть в струю», ему было дано великие счастье прожить жизнь так, как он этого хотел.
В его смерти есть какая-то заданность. Владимир Высоцкий умер во время московской Олимпиады, Станислав Говорухин накануне открытия чемпионата мира по футболу в России. Они оказались связаны не только жизнью, но и смертью – один великий гражданин, открывший всем нам другого великого гражданина. Но здесь и другая, также грустная аналогия – Говорухин ушел вслед за Кирой Муратовой. В 1980 году, уже признанный всеми режиссер после культового фильма «Место встречи изменить нельзя», Говорухин снимается в картине Киры Муратовой «Среди серых камней» по повести Короленко «В лунном обществе», которую мы знаем по школьной программе под другим названием «Дети подземелья» — сокращенный вариант этого произведения. Это была совместная работа двух гениев – признанного всеми мейнстримного Станислава Говорухина и находящейся в полном забвении, маргинальной, монтирующей чужие картины Киры Муратовой. Он решил поддержать Муратову, своим громким именем вернуть ее в кинематографическое поле. Цензура настолько изуродовала этот фильм, что Муратова отказалась ставить имя в титрах картины. Говорухин всегда считал удачной именно эту роль в своей карьере. Они снимали на любимой Одесской киностудии. Не только для их поколения, но и для современных кинематографистов эта киностудия утрачена, как и утрачена сама Одесса.
В нашей памяти Говорухин как сценарист остался незамеченным. Но именно в этой области он поистине гениален. Взять хотя бы сценарий фильма «Вторжение». Он всю жизнь жалел, что отдал этот сценарий для съемок своему другу. Многие сегодня считают, что сними сам Говорухин этот фильм, это было бы что-то гениальное в кинематографии. Это потрясающий фильм о последнем дне перед войной, равно как и «Подмосковные вечера», снятые Тодоровским.
На самом деле Станислав Говорухин не был агрессивным. Его сверхэмоциональность и честность для многих выглядели как проявление агрессии. Говорухинские «Десять негритят» выглядят, как некое пророчество. Сам он от этого отказывался, просто как-то само собой он нащупал на уровне интуиции окончание советской эпохи. Он был во многом первым. Говорухин первым в фильме «Вертикаль» открыл нам Владимира Высоцкого, которого сегодня мы все воспринимаем как классика советской поэзии. Но в то время это было далеко не так. Высоцкий, друживший со всеми поэтическими грандами того времени – Вознесенским, Ахмадулиной, Евтушенко, Кушнером и многими другими, воспринимался ими как поэтический графоман. Его стихи в поэтические сборники не брали. Их, как и его песни, слушали, ими восторгались, но не более. В «Вертикали» впервые громко заявила о себе, как кинематографическом композиторе, Софья Губайдулина, в то время запретная и гонимая своими коллегами по композиторскому сообществу. Что означало в то время заказать у опального композитора музыку к фильму? Дать работу, дать кусок хлеба.
Говорухин-публицист – это особая тема. Это тот редкий, а может быть и единственный случай, когда с автором все не согласны, но все его уважают. Во время перестройки он снял свой фильм «Так жить нельзя», а через много лет честно признался, что если бы он знал, что будет после этого, то не брался бы за работу над фильмом. Его «Великая криминальная революция» на экраны не вышла. Когда его спросили о причине этого, он иронично заметил, что эпоха свободы слова в России закончилась вместе с эпохой Горбачева. Говорухин никогда не разделял перестроечных идей Горбачева, но всегда уважительно отзывался о Михаиле Сергеевиче.
Станислава Говорухина многие представители оппозиционных кругов России упрекали за то, что в 2012 году он согласился возглавить предвыборный штаб на президентских выборах Владимира Путина. Но в той не так уже и далекой по времени ситуации мне видится другое, российский президент понимал, что он приглашает к себе человека, который по многим вопросам, возможно, не разделяет его взглядов. Но этот человек честен и никогда не перейдет на личности. Станислав Говорухин в своей публицистике никогда не переходил на личности, он говорил и снимал российское общество. И корень всех житейских и политических неурядиц видел не в персоналиях, а в состоянии общества.
Станислав Говорухин не боялся острых тем. Меня в свое время потрясла его встреча у Сергея Бунтмана, когда он согласился обсудить состояние российско-польских отношений со своим другом польским режиссером Кшиштофом Занусси. Их диалог получился замечательным, это то, что нужно преподавать в университетах будущим дипломатам – умение вести себя, уважать оппонента и четко артикулировать свои мысли.
Процитирую. Кшиштоф Занусси: «Вековые упреки очень простые. Просто и Польша в свое время создала империю, которая пробовала завоевать часть мира, и рядом с нами Московское княжество развилось в империю и победило в этой борьбе за влияние, за территории. Мы проиграли, Россия – выиграла. Тот, кто выиграл, всегда в хорошей позиции, он может иметь более широкий взгляд. Нам труднее, потому что мы проиграли».
Станислав Говорухин: «Россия – злопамятное государство. Казалось бы, надо было бы укреплять дружбу с соседями, но у нас совсем недавно ввели новый праздник – 4 ноября. Ни один человек не знал, что это такое, зачем, почему. Потом объяснили – оказывается четыреста лет назад изгнали поляков из Кремля. Вот злопамятность».
В этих словах весь Говорухин: все понимающий, много повидавший и знающий, чего он хочет. Он принимает позицию поляков? Нет, конечно. Он говорит о том, что нельзя жить прошлой жизнью и прошлыми обидами, нужно двигаться вперед. И нельзя ввести новый праздник в пику старому, привычному и находящемуся не просто на слуху, а в генетике. У каждого поколения свои праздники и свои герои, новых или старых навязать им не получится. Ни у кого еще не получилось. Это относится в равной степени как к русским, так и к полякам. Такое мог сказать только великий россиянин. Вся его жизнь была сродни эпохе, в которой он жил, и по нему очень многие будут судить о ней и находить ответы на вопросы, до сих пор не выясненные.
