grushetsky Мечты должны сбываться. Ну хотя бы в новогоднюю ночь! И если они не сбываются сами по себе, то мы всегда можем этому помочь. Все вместе общими усилиями.
Новый 1987 год мы встречали вместе с коллегами-журналистами в новенькой, недавно полученной одним из наших сотрудников квартире. По этому случаю кто-то даже костюмы Деда Мороза и Снегурки раздобыл, — гулять так гулять! И вот после традиционного, под бой курантов, бокала шампанского народ об этих сказочных нарядах вспомнил, и тут же поступило предложение нарядиться и пойти по квартирам детишек поздравлять. Высыпали в мешок из вазы конфеты, накидали туда же мандаринов и отправились в «поход». Во дворе к этому времени было уже многолюдно. Устав от поедания «оливье» и созерцания «Голубого огонька», жильцы целыми семьями высыпали на улицу, так что половина наших «подарочных запасов» разошлась влет: детвора с восторгом читала стишки и щупала Деда Мороза за синтетическую бороду…
Двери квартиры на пятом этаже нам распахнула пожилая женщина: тщательно уложенные в прическу белоснежные от седины волосы, яркая помада и духи — не иначе как «Красная Москва»! Ребятишек, правда, тут не оказалось, но когда мы уже было повернули назад, женщина неожиданно огорошила: «Хотите я вам песенку спою? А вы мне подарок дадите…» Переглянувшись, мы все-таки вошли.
«Когда я была совсем маленькой (дело еще до революции было), моя мама прислуживала в богатом доме, — вспоминала Зинаида Яковлевна. — Ну и меня с собой брала — не оставлять же пятилетнего ребенка одного дома. До сих пор помню, как накануне Рождества в доме этом наряжали огромную елку, а под нее клали подарки для детей. А когда приходили гости, я пробиралась к дверям и подглядывала в щелочку, как хозяйские дети хороводы вокруг елки водят, стишки читают. И так мне хотелось тоже встать на стульчик и песенку спеть или стишок рассказать. И чтоб мне потом обязательно конфет дали… Нас-то мать без отца тянула, беднота, какие там елки-подарки…С тех пор так всю жизнь и мечтала, что однажды именно ко мне Дед Мороз придет, — и вот надо же, так на восьмом десятке лет повезло!»
А потом Зинаида Яковлевна достала гитару с капроновым бантом на грифе и поплыли по комнате волшебные звуки романса: «Он говорил мне, будь ты моею…» Притихшие, слушали мы ее сильный, несмотря на возраст, голос и думали о том, какое это счастье помочь сбыться чьей-то мечте. И аплодировали, и дарили конфеты…
